На сегодняшний день в ветеринарии известно большое количество хронических заболеваний мелких домашних животных. К числу таких расстройств относятся расстройства сердечно-сосудистой системы, желудочно-кишечного тракта, опорно-двигательного аппарата, эндокринной системы (например, сахарный диабет), заболевания кожи и т. д. Животным оказывается симптоматическая помощь, но в ряде случаев длительной ремиссии не наступает. Можно предположить, что проблема лежит не только в плоскости индивидуальной курабельности, но и в контексте тех средовых условий, в которые поставлено животное. То есть, речь идет о психологических факторах, влияющих на физическое состояние животного или о психосоматических расстройствах, а, возможно, и о соматоформных расстройствах, которые характеризуются физическими патологическими симптомами, напоминающими соматическое заболевание, но при этом не обнаруживается никаких органических проявлений, которые можно было бы отнести к известной в ветеринарии болезни.
Насколько правомерна такая постановка вопроса? В теории стресса описываются опыты на крысах, которые в качестве реакции на перегрузки отвечали ухудшением иммунитета и, следовательно, различными соматическими расстройствами (Селье, 1982).
Однако теорию стресса Селье критикуют, в частности, за то, что его результаты были получены в результате лабораторных опытов, где условия слишком своеобразны для того, чтобы можно было объяснить патогенез болезней в естественной среде обитания (Кристиан P, 1986).
Еще больше вопросов вызывает предположение о том, что у мелких домашних животных могут наблюдаться соматоформные расстройства. Хотя в ветеринарии известны случаи, когда при наличии соматических симптомов животного, например, поносе, непереносимости некоторых видов пищи, нарушениях со стороны сердца и дыхательной системы (поверхностное дыхание, сильное сердцебиение), затрудненном глотании, конвульсиях окончательный диагноз так и не был установлен.
Цель данной работы - продемонстрировать возможность применения холистического (целостного) подхода в ветеринарии, принимающего во внимание не только симптоматическое лечение, но и учет условий жизни животного, а также поставить вопрос о возможности диагностики соматоформных расстройств у мелких домашних животных.
Мы будем считать, что аномальное психосоматическое развитие в анамнезе является предиспозиционным фоном для развития психосоматических расстройств. В случае, если животное испытывает хронические негативные эмоции без возможности их разрядки (например, собака агрессивно реагирует на одного из членов семьи, но вынуждена следовать запретам хозяина и не проявлять агрессию, либо собака боится одного из членов семьи, но вынуждена продолжать жить с ним под одной крышей, то есть не может спастись бегством и т. д.), то согласно биологической теории эмоций П.К. Анохина (Анохин П.К., 1964, Анохин П.К.,1980) определенная периферическая система, куда поступают команды из центра, будет находиться в постоянном возбуждении. Если одна из органных систем, куда идет поток возбуждений из центральной нервной системы, кроме того, имеет некую конституциональную слабость (генетически обусловленную или вызванную ранней инфекцией), то возникает соматическое расстройство.
Выбор парадигмы
В данной статье предпринята попытка рассмотреть психосоматические расстройства у собак в рамках культурно-исторической теории. Обоснуем выбор парадигмы.
Прежде всего, домашняя собака в максимальной степени включена в антропоморфную культуру и является носителем этой культуры (начиная с внешнего облика, как результата селекции многочисленных пород, и заканчивая особенностями поведения, которые присущи собакам, особенно проживающим в крупных городах).
Во-вторых, культурно-историческая теория является теорией психогенетической, она объясняет возникновение высших психических функций, свойственных человеку, с точки зрения его развития и овладения культурой (языком, орудиями труда, принятыми социальными нормами и т. д.). То есть, психическое развитие имеет социальную детерминацию (Корнилова Т.В., Смирнов С.Д., 2005). Человек становится человеком разумным, только являясь носителем человеческой культуры. Его мышление и психика зависят от условий его развития (широкоизвестный пример - дети-маугли).
Рассматривая индивидуальное развитие домашней собаки в онтогенезе, специфику онтогенеза в каждом случае, мы постараемся найти социальную обусловленность становления телесных функций, проследить некоторые закономерности в становлении психики взрослых животных, определить специфические последствия развития в аспекте травмирующего опыта (если таковой был).
Таким образом, объектом нашего исследования является взаимодействие между психическими и соматическими состояниями домашних собак в контексте культурно-исторического подхода.
Предметом исследования - обоснование возможности применения существующих психосоматических подходов и методов психосоматического лечения по отношению к животным.
Организм человека не есть телесность (Николаева В.В., 1976). Обоснуем этот принцип по отношению к животным.
Формирование феномена тела у человека подробно описано в литературе (Тхостов А.Ш., 2002, Леонтьев А.Н., 1975, Бахтин М.М., 1979). По-видимому, схожая схема освоения и ощущения собственного тела существует и у животных. Маленькому детенышу тело еще неподвластно, он осваивает его. Щенок может играть с собственным хвостом, как с кем-то, кто пытается от него убежать. Щенок путается в собственных лапах, не может оценивать свои моторные возможности так, как это делает взрослое животные. По мере взросления и накопления опыта, по мере освоения внешнего мира, животное научается владеть своим телом и координировать свои возможности в соответствии с внешними условиями.
Наконец, об ощущении своего тела и овладении им именно в процессе онтогенеза говорят и опыты по сенсорной депривации (Бекеши, 1967), когда кошки, с самого раннего возраста выросшие в помещении, где не было ни одного вертикального объекта, не могли запрыгивать или залезать ни на один предмет. Безусловно, в еще большей степени, чем человек, животное не осознает наличие у себя «внутреннего тела».
Наконец, в случае соматического заболевания у животных, как и у людей, нарушается нормальное протекание телесных функций, заболевание проявляет себя в виде боли, которая заставляет животное испытывать непривычный дискомфорт и, в той или иной степени, сигнализировать об этом хозяину.
Таким образом, если мы будем рассматривать психику собаки, как состоящую из двух частей - инстинктов и ощущения себя и своих потребностей во внешнем мире («Инстинкты животных представляют то, что мы назвали бы у человека функциями Я и функциями побуждений», - Хартман, 1948), то освоенное в онтогенезе тело будет находиться в сфере ощущения себя.
Аналогично тому, как с раннего детства от ребенка добиваются контроля за функциями его организма с помощью системы наград и наказаний, создавая совокупность «сопротивлений», порождающих особый контур телесного Я, т. е. фактически «культурное тело», схожие «культурные» функции хозяин навязывает проживающей с ним собаке. Питание по режиму в определенное время, необходимость отправления в определенное время и в определенных местах, ограничение физической активности в пределах квартиры и в приемлемых для хозяина рамках, наконец, сексуальные ограничения. (Хорошо известно, что розыскных собак обучают не реагировать на специфические запахи течных сук, что кобели-производители по требованию хозяина останавливают копуляцию и вновь приступают к ней).
Согласно Выготскому (Выготский Л.С., 1982) именно общество, а не природа рассматриваются как детерминирующий фактор поведения человека и формирования у него высших психических функций, причем одно из свойств высшей психической функции - произвольность, то есть овладение собственным процессом поведения. Но в таком случае возможность формирования произвольности сексуальной функции у собак можно рассматривать как детерминированную обществом, в котором живет животное, и, в конечном счете, культурой, которой данное общество подчиняется.
Итак, мы считаем, что у домашней собаки в онтогенезе также формируется телесность, которая включается в структуру психики собаки.
Рассмотрим этапы формирования телесности животного.
1. Как и в случае с ребенком, именно организменные потребности маленького щенка, которого отняли от матери, соединяют его с ухаживающим за ним человеком. Человек кормит щенка, убирает за ним, гладит его, берет на руки и прижимает к себе, заменяя кормящую и вылизывающую мать. Так осуществляется первое в жизни животного общение с человеком. Щенок скулит, призывая мать, если ему холодно, голодно или страшно, и человек подходит к нему и успокаивает его поглаживаниями или кормом. Как и в случае с ребенком, организменные потребности начинают выполнять функцию реализации их и установления определенных отношений с хозяином. Язык тела, будучи сформированным, у животного, безусловно, не исчезает. Более того, в случае с животным, язык тела остается одним из главных его средств коммуникации с человеком. Как и у ребенка, язык тела может приобретать манипулятивный характер. (Например, когда животное имеет опыт хромоты в результате травмы и усваивает, что эта хромота приводит к усиленному вниманию со стороны хозяина, то, желая привлечь внимание, собака может начать хромать, хотя последствия травмы давно прошли).
2. На следующем этапе животное совершенствует язык тела, переходя к своеобразному языку понятий. Например, желание гулять опосредуется тем, что собака приносит хозяину поводок, а желание есть тем, что собака тянет хозяина в сторону холодильника, а не тем, что она просто «недифференцированно» скулит.
3. На последнем этапе собака обучается контролировать и регулировать свои действия и эмоции. Например, животное знает, что пока хозяин спит, его нельзя будить, и ждет пробуждения хозяина, чтобы пойти на прогулку, или уже приводившийся пример с контролем сексуальной функции. То есть, как и человек, собака не любое свое телесное состояние озвучивает немедленно, она становится способной контролировать свои телесные функции.
Следовательно, в ходе онтогенеза мы можем наблюдать психосоматическое развитие животного. Итогом психосоматического развития является формирование психосоматического феномена нормы, в том смысле, как мы понимаем его у человека - то есть возможность регуляции телесных функций и, в какой-то степени, опосредования их на понятном человеку языке.
И в случае с собакой, мы можем рассматривать аномальное развитие, в результате которого возможно формирование психосоматического симптома на ранних этапах онтогенеза, который можно рассматривать как способ выражения на языке тела неблагополучия в общении с хозяином.
Мы можем говорить о двух вариантах психосоматического дизонтогенеза:
1. задержки в психосоматическом развитии - более позднее по сравнению с нормой
формирование навыков опрятности, культурных способов отправления организменных потребностей. Собака продолжает взаимодействовать с человеком с помощью начального, щенячьего, языка тела. Этот вариант аномального развития обычно является следствием депривации или гиперопеки.
2. регресс, как реакция на особые условия развития.
Психосоматическое развитие и у человека, и у животного является полифакторным процессом. Одним из ведущих факторов, влияющих на ход психосоматического развития, является хозяин, который в ходе взаимодействия с собакой на ранних стадиях онтогенеза формирует язык тела и телесные стереотипы. Хозяин обладает личностными особенностями. Далее в данной работе мы покажем, что тревожность хозяина транслируется животному, как и ребенку, и в некоторой степени (не столь значительно, как в диаде мать-ребенок) влияет на развитие взрослой особи.
Другая характеристика хозяина, влияющая на развитие - жесткое требование подавлять негативные эмоции, излишняя авторитарность. Хронически переживаемые негативные эмоции, которые не находят выхода в открытом поведении, могут приводить к соматизации.
Третья характеристика хозяина, негативно влияющая на психосоматическое развитие животного - наличие у него противоречивого эмоционального отношения к членам семьи и/или к собаке.
Четвертая характеристика, как и в отношениях мать-ребенок, - сильное эмоциональное реагирование на проблемы собаки, сочетающееся с неспособностью их решения.
Интересно, что и особенности взаимодействия хозяина с собакой влияют на психосоматическое развитие животного. В случае гиперопеки со стороны хозяина, результатом является задержка развития, у животного просто нет необходимости совершенствовать свой «язык», первичный язык тела остается ведущим во взаимодействии с хозяином. Животное паразитирует на хозяине, и в неприятных, неудовлетворяющих для себя ситуациях может проявлять телесные симптомы, не обусловленные органической патологией (или конверсионные симптомы), например пачканье дома.
В случае отвержения хозяином (что может происходить по самым разным причинам, например, собаку завели для ребенка, а занимаются ей родители), у животного также могут происходить задержки психосоматического развития, но механизмы их образования будут другими. Животное будет стараться привлечь к себе внимание хозяев, вызвать их заботу. Например, если общение с хозяином ограничивается краткими прогулками, после чего животное изолируют, собака будет настойчиво проситься на улицу, так и не усовершенствовав первичный язык тела.
Мы можем видеть, что существует сходство в формировании языка тела у человека и домашней собаки. Само это сходство обусловлено тем, что и ребенок, и домашняя собака живут в человеческом социуме и подчиняются социуму в той мере, в которой этого добиваются от них родители или хозяин. В онтогенезе формируются и развиваются те формы поведения, которые обусловлены требованиями общества.
Психосоматическое развитие может отклоняться от нормы в результате неправильного развития, что приводит к образованию телесных симптомов.
Психосоматический анализ
Ниже предложен следующий вариант психосоматического анализа при обследовании животного.
1. Прежде всего, специалист должен рассмотреть наличие симптомокомплексов в клинической картине. С какими органическими системами связаны симптомокомплексы? Желательно иметь на руках историю болезни животного, либо подробно расспросить хозяев.
С какими ситуациями взаимосвязаны симптомокомплексы в случае соматоформных расстройств, либо какие ситуации вызывают обострение диагностированного соматического расстройства? Этот пункт анализа представляет наибольшую сложность, так как хозяева зачастую не обращают внимания либо не придают значения наличию какой-либо связи между соматическими проявлениями у животного и предшествующими им стрессовыми для животного ситуациями.
2. Как только обнаружена ситуационная обусловленность, задачей специалиста является понять, чем страшит животное эта ситуация. Этот вопрос также необходимо выяснить у владельцев собаки.
Таким образом, мы вычленяем актуальную ситуацию симптомообразования.
3. Следующим этапом анализа является выяснение того, почему найденная ситуация
оказывается симптомообразующей. Здесь специалисту следует обратиться к истории развития животного и искать причину в онтогенезе.
4. Через такой синдромный анализ, если специалисту удается найти психологическую причину, участвующую в образовании расстройства, создается модель целостного подхода к лечению животного. Такая модель включает наряду с фармакотерапией определенного рода психотерапию, заклю-чающуюся, как минимум, в том, чтобы предоставить животному условия, в которых оно не будет сталкиваться с психотравмирующей ситуацией.
Методы обследования животного
Непосредственное наблюдение является начальным методом исследования. С каждым членом семьи, где живет собака, желательно беседовать в отдельности, чтобы определить разницу в их точке зрения на проблемы, возникшие у животного.
Кроме того, важно иметь ветеринарную историю болезни. Эта история должна включать описание и методы лечения имеющихся или имевшихся у животного болезней и перечень фармпрепаратов, которые использовались в курсе лечения.
Из беседы с хозяевами нужно получить тщательное описание проблемы, как ее видят хозяева, историю развития животного и историю его взаимодействия в семье.
История развития должна включать в себя основные жалобы хозяев, нарушения и состояние адаптации в настоящий момент, развитие в прошлом (физическое, социальное и психическое, включая отношения с другими собаками), отношения собаки с другими животными, живущими в семье, с каждым из членов семьи, наличие или отсутствие у хозяев опыта в содержании собак вообще и собак данной породы, в частности. Наконец, необходимо выяснить, не было ли в семье каких-либо изменений (переезд, появление нового члена семьи или уход одного из членов семьи и т. п.).
Обследование животного проводится в присутствии хозяев, в целях наблюдения за характером отношений «хозяева - собака». Обращается внимание на то, как хозяева относятся к потребностям животного, насколько чутки к ним, на анализ темперамента животного, чтобы определить соответствие его темпераменту хозяев, на способность хозяев реализовать нужды животного, на степень поддержки и защиты, которую они могут ему оказать, на способность хозяев предупредить перегрузку животного от внешних стимулов.
На основании вышеизложенного можно выдвинуть гипотезу, что этиология и патогенез названных расстройств единыучеловекаивысших позвоночных, следовательно, можно говорить о возможности применения психосоматического подхода у животных.
Примеры
1. Американский стаффордширский терьер, 2,5 года, кобель. Начиная с 9 месяцев, собака страдала диареей. Хозяева неоднократно возили собаку на обследование, предположительный диагноз - дисбактериоз. Собака получала симптоматическое лечение, которое давало улучшение состояние не более чем на 3 недели.
В процессе беседы с хозяевами выяснилось, что в семье проживают две собаки данной породы. Старший пес, который приходится отцом данному кобелю, постоянно устраивает драки, в процессе которых младшему сильно достается. Хозяева занимают позицию миротворцев, пытаются примирить собак и не дают им установить четкую иерархию, что провоцирует новые драки. Младшая собака боится старшую. Хозяева жалеют младшую собаку, и ругают старшую, в результате чего старший пес снова и снова проявляет агрессию по отношению к младшему.
Хозяевам было предложено дать собакам возможность установить строгую иерархию, а затем поддерживать иерархическое первенство старшей собаки. Хозяева сказали, что не смогут смотреть, как старший пес «убивает» младшего.
В результате младшую собаку отдали сестре хозяина, где пес продолжал получать точно такое же питание, как в прежней семье, но являлся единственной собакой в доме. Проблемы с пищеварением прекратились сразу же после смены обстановки.
2. Кламбер-спаниэль, 4 года, кобель. Начиная с двух лет, собака страдает одышкой и тахикардией. Четкий диагноз не поставлен. Хозяева во время приступов давали собаке верапамил, что снимало одышку.
В процессе беседы выяснилось, что собака испытывает приступы одышки и тахикардии, когда в гости к хозяевам приезжает их старший сын (20 лет), который живет отдельно. Однако почему собака так реагирует на визиты сына, хозяева не понимали. Во время разговора с сыном, он припомнил, что незадолго до его переезда от родителей, пес как-то укусил его за ногу, когда тот проходил мимо собачьей миски с едой. Молодой человек сильно избил собаку. Собака боится сына хозяев и испытывает паническую атаку, когда он приезжает в гости. Кроме того, хозяева начинают суетиться вокруг собаки, что фактически, служит вторичным подкреплением возникновения паники, несмотря на то, что сын с тех пор ни разу не ударил собаку.
Хозяевам было предложено накануне визитов сына использовать транквилизаторы, чтобы снизить тревогу у собаки. В результате, если сын не подходит к собаке, приступов одышки не возникает.
3. Левретка, 10 месяцев, сука. Начиная с 8 месяцев, собака хромает то на правую, то на левую заднюю лапу, периодически подволакивает задние лапы (чаще правую). Собаке ставили диагнозы - остеохондропатия и конский хвост, но окончательный диагноз не установлен.
В процессе наблюдения за собакой удалось установить, что собака негативно относится к двухлетнему сыну хозяев, что проявляется в том, что при виде ребенка она начинает дрожать, рычит, и в конечном итоге, прячется под диван, откуда продолжает рычать. Хозяева ругают собаку. Некоторое время назад ребенок схватил собаку за задние лапы и тащил на себя, собака визжала, хозяева сделали сыну замечание. С тех пор собака рычит на ребенка, когда он приближается, за что хозяева ругают животное.
Таким образом, единственный раз, когда хозяева встали на сторону собаки, был, когда ребенок сделал собаке больно, схватив ее за задние лапы.
В ответ на предложение не подпускать ребенка к собаке или делать ему замечания, когда он подходит к ней, хозяева ответили, что нельзя сравнивать ребенка с собакой, и что собака должна знать, что ребенок - такой же хозяин, как и взрослые.
Предположение о возможной психологической причине хромоты хозяева отвергли, отказавшись принимать какие бы то ни было меры по улучшению психологического состояния собаки.
4. Вельш-корги, 2,5 года, кобель. Начиная с года, собака во время прогулок начала испытывать приступы одышки, которые, по словам хозяев, заключались в том, что пес начинал коротко и часто дышать и как бы «всхлипывал как ребенок, когда он долго плакал и никак не может остановиться». Собаке ставили отек гортани в результате аллергической реакции, однако метод кожных проб с помощью введения под кожу подозреваемых антигенов не дал результатов. Ставился синдром легочной недостаточности в результате отравления неизвестным ядом, но химикотоксикологический анализ не подтвердил и этот диагноз. Наконец, ставился диагноз эмфизема легких, но и он не подтвердился. За полтора года, прошедшие с начала возникновения симптома, частота приступов усилилась, они стали проявляться также и дома. На наш вопрос, всегда ли во время прогулок у собаки возникают приступы одышки, хозяева ответили, что не всегда. Но на вопрос, что именно провоцирует приступ, ответить не смогли. Экспериментатор вместе с владельцами выходил с собакой на прогулку. Во время второй прогулки у собаки возник приступ одышки, когда она увидела вдалеке крупную собаку. Напуганный очередным приступом хозяин, схватил пса на руки и побежал с ним домой.
Дома собаку укачивали на руках, пока приступ одышки не прошел. Хозяева при этом находились в крайне взволнованном состоянии. На наш вопрос, какие столкновения с другими собаками могли происходить у данной собаки полтора года назад, хозяевам удалось припомнить, что приблизительно в то время на их питомца напал ротвейлер, сильно не покусал, следов от укусов не осталось, но гнался за «жертвой» до самого подъезда. После этого при приближении любой крупной собаки, пса брали на руки. А еще через какое-то время на прогулках стала возникать одышка. На вопрос, боятся ли сами хозяева крупных собак, они ответили утвердительно.
Таким образом, мы видим, что собака была напугана другой собакой, значительно превосходящей ее по размерам. Испуг закреплялся тем, что хозяева стали брать пса на руки при приближении любой крупной собаки. При этом хозяева сами боятся крупных собак, что ощущается собакой. Следовательно, реакция испуга многократно усиливается и вызывает сильное учащение дыхания. С этого момента страх возникает не только при приближении крупной собаки, но даже при обнаружении ее вдалеке. В процессе наблюдения удалось установить, что дома приступы одышки возникают, когда собака слышит, что на улице лает крупная собака. Отметим, что при возникновении приступа хозяева сильно пугаются и начинают укачивать собаку на руках, как если бы успокаивали плачущего ребенка. То есть, собака вновь получает подкрепление реакции испуга.
В идеале следовало посоветовать владельцам не подкреплять реакций испуга ни дома, ни на улице, но, помня, что владельцы сами боятся крупных собак, мы предложили для начала не брать собаку на руки дома, и отвлекать ее игрой или лакомством. К сожалению, этот совет не привел к положительным сдвигам, так как хозяева, пытаясьначать игратьссобакой, не могли скрыть своей тревоги в ответ на наступление у пса панической реакции. Нам оставалось только констатировать, что владельцам (мать 37 лет и сын 13 лет) полезно было бы пройти тренинг, способствующий снижению тревожности.
Заключение
В работе показана принципиальная возможность применения целостного подхода в ветеринарии, при котором проводится не только симптоматическое лечение имеющихся у животного соматических расстройств, но и принимается во внимание среда, в которой живет животное, и применяются меры, способствующие психическому благополучию собаки. На наш взгляд такой подход должен в значительной степени улучшать общее состояние животного и способствовать длительной ремиссии диагностированного основного заболевания.
В ситуации серьезных затруднений с постановкой окончательного диагноза допустимо предположить, что мы сталкиваемся с соматоформным расстройством и попробовать на основании психосоматического анализа установить механизмы симптомообразования. В любом случае ослабление или, если удастся, удаление стрессогенных факторов, будет оказывать благотворное влияние на состояние животного.
Литература
1. Анохин П.К. Эмоции, БМЭ, Т. 35. М., 1964.
2. Анохин П.К. Узловые вопросы теории функциональной системы, М., 1980.
3. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества , М., 1979, 446 с.
4. Выготский Л.С. Исторический смысл психологического кризиса. Собрание сочинений в 5 т., М., 1982, Т. 1, с. 228-291.
5. Корнилова Т.В., Смирнов С.Д. Методологические основы психологии, С.-Пб., Питер, 2006, 316 с.
6. Леонтьев А.Н. Деятельность, сознание, личность, М., 1975, 304 с.
7. Николаева В.В. Психологические аспекты рассмотрения внутренней картины болезней. Психологические проблемы психогигиены, психопрофилактики и медицинской психологии, Л., с. 95-98, 1976.
8. Тхостов А.Ш. Психология телесности, М., Смысл, 2002. 287 с.
9. Кристиан P Психосоматическая медицина, М., Геотар, 1986, 376 с.
10. Селье Г. Стресс без дистресса. М., Прогресс, 1982.
11. Becesy G. Sensory Inhibition, Princeton, Princ, Univ. Press, 1967.
12. Hartman H. Essays on ego psychology. NY, Int. Univ. Press, 1948.
Автор: Никольская А.В., Москва